Илье Сургучеву грозила 1040-я статья...
Елена ГРОМОВА
На Ставрополье сегодня хорошо известно имя писателя-земляка Ильи Сургучева. До наших дней сохранился в Ставрополе дом на углу улиц Хоперской и Армянской (ныне Голенева и Шаумяна), где прошло его детство, и дом на улице Ясеновской, в котором написаны лучшие его произведения. Илья Дмитриевич Сургучев закончил Ставропольскую духовную семинарию. В Ставрополь он возвратился после окончания в 1907 году восточного факультета Санкт-Петербургского университета. И прожил здесь до 1920 года, временами на месяц-другой выезжая в Москву и Петербург для устройства литературных дел.
Свою писательскую деятельность Сургучев начал с изображения знакомой ему с детства провинциальной жизни. На страницах многих его рассказов и пьес мелькают названия ставропольских улиц, описаны подлинные события, быт и нравы ставропольцев конца ХIХ - начала ХХ вв. Эта сфера жизни так и осталась главной темой его творчества.
В 1912 году вышла повесть И. Сургучева "Губернатор", о которой М. Горький, обращаясь к автору, писал: "Мне кажется, вы написали весьма значительную вещь, и, несомненно, что вы большой поэт, дай вам Боже сил, здоровья и желаний...".
В повести на фоне жизни губернского города Ставрополя показана судьба личности, наделенной властью. Прототипом главного героя послужил Николай Егорович Никифораки, с 1887 г. в течение 17 лет бывший ставропольским губернатором. К сожалению, читатели нынешнего поколения смогли узнать писателя Сургучева только в 1983 году, когда в Ставрополе был переиздан "Губернатор". Из писателей-эмигрантов (И. Сургучев в 1920 году уехал за границу, в 1956 году скончался в Париже) мало кто переиздавался.
Театралам знакома пьеса Ильи Сургучева "Осенние скрипки", которая сейчас идет на сцене Ставропольского драмтеатра. Она впервые была поставлена в 1915 году В. Немировичем-Данченко в Московском Художественном театре и вызвала восторженные отзывы в прессе.
В своих произведениях И. Сургучев по-чеховски мягко, проникновенно-лирически раскрывает современную ему действительность, в то же время правдиво бичует произвол власть имущих, лихоимство, взяточничество, косность и прочие пороки провинциального общества. А вот на страницах художественно-сатирических журналов "Ставропольский сатирикон" и "Сверчок" проявился его талант сатирика. Весьма любопытно в этой связи хранящееся в крайгосархиве дело Ставропольского окружного суда "По обвинению Ильи Дмитриевича Сургучева по 1040-й ст. уложения о наказаниях", относящееся к 1912-1913 годам.
Обладая острым пером, Илья Сургучев оттачивал его в те времена в газете "Север Кавказа", выходившей в г. Ставрополе. Открываем номер за 15 мая 1911 года, приобщенный к делу. На странице 5 читаем заметку "Говорят", из-за которой и разгорелся весь сыр-бор:
"Говорят, что в "Модерне" дела из рук вон плохи. Дело летнее, жарко, народ не ходит. Музыка, которую выставляют против магазина, не помогает. Управляющий И.И. Венецианов, как нам передают, для завлечения публики собирается пригласить известного клоуна Ивана Пассаженского, чтобы выпустить его на балкон "откалывать колена".
Биография этого клоуна довольно интересна: был когда-то в одном городе городским головой.
- Как же дошли вы до жизни такой? - спросили мы его.
- Все на свете бывает, - отвечает нам Иван Пассаженский.
- Были городским головой?
- Был.
- А теперь вот надо надевать штаны с петушками, выходить на балкон и выкидывать колена?
- Надо. Привлечение публики. Бедросов вон в роще, ему хорошо (предприниматель Баграт Бедросов был арендатором кинематографа "Биоскоп", ныне кинотеатр "Октябрь". - прим. авт.). А здесь - надо.
После разговора с клоуном наш сотрудник отправился в преисподнюю интервьюировать старика Прокофия.
Старику худо, сидит в пекле, поджаривают его как колбасу.
- И архиерейские молитвы не помогают! - жаловался старик.
- Ну, как на земле там мои орлы? - спросил он.
- Модерн! - ответили мы.
- Модерн! Господи! - взмолился Прокофий: грабил народ, душил, векселя подделывал, в тюрьме неоднократно сидел, думал: "Ну, пусть гремит Прокофьево имя на земле, а они - Модерн!".
х х х
Говорят, что в некоем городе один адвокат Е.Г. Бутерброд-Смаслом изнывает от бездарности, сделавшись издателем газеты, и в чаянии быть приглашенным к губернатору на обед принес ему поздравление с праздником, но... на обед приглашен не был.
Был с ним и другой издатель Н.К. Глупыщенко. Выйдя от губернатора на бульвар, они, говорят, горько плакали, смотрели в губернаторские окна и говорили со слугами:
- А там едят! Вкусно! А мы и прогрессивную невинность потеряли, и обеда не приобрели!..
Бутерброд-Смаслом плакал басом, а Глупыщенко - тенором.
Н.".
Кто же герои этой публикации? Нам по прошествии почти 90 лет трудно понять, о ком и о чем идет речь. Да и не всем современникам событий было это ясно. Но сами действующие лица заявили о себе.
Получилось как в той пословице: "На вору шапка горит". В деле находим жалобу купеческого сына Ивана Прокофьевича Меснянкина, присяжного поверенного Евгения Григорьевича Маслова и купеческого сына Николая Кузьмича Глущенко. Обращаются они к г-ну судебному следователю 2-го участка г. Ставрополя: "В № 6 газеты "Север Кавказа" за 1911 год, издающейся в г. Ставрополе, помещена статья под заголовком "Говорят", заключающая в себе оскорбительный отзыв о каждом из нас, жалобщиков".
Далее перечисляются фразы из статьи, которые, по мнению написавших жалобу, подрывают их достоинство. Затем следует добросовестное разъяснение: "В отношении тождества лиц, выведенных в статье "Говорят", у нас, жалобщиков, сомнений нет, ибо имена наши и отчества, как они указаны в статье, совпадают с действительными: я, Меснянкин, фигурирую как владелец театра "Модерн" и "Пассаж" (намек в фамилии "Пассаженский"), как сын старика Прокофия и как бывший городской голова.
Моя, Маслова, фамилия вошла в состав вымышленной, фигурирующей в статье (Бутерброд-Смаслом); инициалы имени и отчества тождественны с действительными; указания на меня как адвоката и издателя прогрессивной газеты и ссылка на факт принесения поздравления губернатору от имени издательства и редакции - все это не оставляет сомнения в том, что 2-я часть статьи касается меня, Маслова.
Что касается меня, Глущенко, здесь достаточным признаком тождества выведенного лица со мною служат инициалы имени и отчества (Н.К.), а также созвучная с действительною фамилия (Глупыщенко); то же подтверждает указание на мое издательство и факт принесения поздравления губернатору от имени газеты.
Автором указанной статьи является Илья Дмитриевич Сургучев, содержатель гостиницы "Калужское подворье" в г. Ставрополе, главный сотрудник газеты "Север Кавказа".
Рукопись статьи, писанная рукою Сургучева с пометкою редактора С. К. Кухтина, заведующего редакцией г. Громыко о принадлежности г. Сургучеву, а также № 6 газеты "Север Кавказа" прилагается при сем.
В случае отрицания Сургучевым принадлежности ему статьи просим произвести экспертизу сличения почерка автора рукописи с текстом, писанным рукою Сургучева, для чего будут представлены нами его статьи и письма.
На основании изложенного и ст. 1040-й уложен. о наказан. просим привлечь Илью Дмитриевича Сургучева к уголовной ответственности за оскорбительный отзыв в печати, заключающий в себе злословие".
Наиболее заметная фигура из жалобщиков - Иван Прокофьевич Меснянкин, представитель одной из известных на Ставрополье купеческих династий. В XIX веке в Ставрополе им принадлежали заезжие дворы с гостиничными домами, кожевенный завод. В селе Медвеженском - сыроваренный и маслозавод, на Тереке - рыбзавод, на Кубани - виноградники...
В 1910 году Иван (о нем идет речь в заметке Сургучева) и Алексей Меснянкины, сыновья Прокофия Меснянкина, построили на Николаевском проспекте (ныне пр. К. Маркса) торговый дом "Пассаж", часть которого сохранилась до наших дней (в "Пассаж" входило строение, сегодня занимаемое филармонией). Это первое в Ставрополе заведение, где были объединены торговые и зрительные залы. В нижнем этаже здания размещался кинематограф "Модерн", а на втором - театральный зал.
Через несколько месяцев после разбора жалобы Илья Сургучев закончит пьесу "Торговый дом". Сюжет ее навеян подлинными событиями, происшедшими в доме купца Меснянкина, большого самодура и в то же время... тонкого ценителя искусств, знатока театра, мецената. В сезон 1913-1914 годов пьеса "Торговый дом" с большим успехом шла на сцене знаменитого Александринского театра в Петербурге. Затем постановку осуществил и Малый театр в Москве.
А чем же закончилось разбирательство по "делу Ильи Сургучева"? Об этом узнаем из постановления от 31 октября 1912 года исполняющего должность судебного следователя 2-го участка г. Ставрополя Неклюдова. Рассмотрев дело по обвинению Ильи Сургучева, он нашел, что жалобщики Глущенко, Маслов и Меснянкин возбудили уголовное преследование... только через 1 год и 5 месяцев (!) после появления статьи "Говорят". Что называется, спохватились. Срок для возбуждения судебного дела по нарушениям постановления о печати составлял один год. Поэтому дело закрыли.
Вот о каком любопытном эпизоде из жизни писателя Ильи Дмитриевича Сургучева поведало архивное дело. Но самое ценное в нем - это автограф - рукопись статьи нашего знаменитого земляка.

"Ставропольская правда", 19 мая 2000 г.

По теме:
• И тихий домик на Ясеновской
• "Аще забуду тебе, Иерусалиме!.."
• Русские березы под Парижем