Город чувствовал приближение фронта. По околицам, преимущественно ночью или рано утром, проходили нестройные колонны оборванных, грязных и измученных бойцов. Они шли только на восток. А впереди них неслись слухи: нелепые и правдоподобные, страшные и успокаивающие... На базарах, улицах, бульварах и в очередях у магазинов говорили громко и открыто, будто бы немцы убивают почти поголовно всех мирных жителей и разрушают города.

Другие слухи передавались шепотом на ухо, с опасливыми взглядами по сторонам. Их приносили в город люди, одетые в потрепанную красноармейскую одежду, именовавшие себя бывшими военнопленными, которых фрицы отпустили домой. Они по секрету рассказывали знакомым, что германец мирное население не трогает, с пленными обращается хорошо, а бомбит лишь те города, которые упорно защищаются советскими войсками.

Прежде всех в Ставрополе приближение фронта почувствовали евреи. Месяца за три, в начале лета, город наводнили эвакуированные из Донбасса, Харькова и Ростовской области. Из каких-то неведомых источников черпали они сведения о приближении немецкой армии, намного опережавшие сводки Информбюро, и сеяли панику среди населения. Коренные жители с изумлением слышали, что фашисты находятся не в сотнях, а лишь в десятках километров от Ставрополя.

Об эвакуации люди узнали неожиданно, спустя несколько дней после того, как она началась. Кто-то из железнодорожных кондукторов под строгим секретом поведал знакомым, будто еще на той неделе на восток было отправлено несколько эшелонов с семьями крайкома партии, НКВД, крайисполкома...

Содержание листовки еще больше всполошило население. И, наконец, в крайкоме партии состоялось большое совещание с участием всего краевого начальства. На нем выступил первый секретарь, который сообщил, что немецкие войска приблизились к городу на расстояние 50 километров и что теперь необходимо начинать эвакуацию в полном объеме. Подробности этого совещания были опубликованы позже в ставропольских газетах, и на это надо сделать скидку. Но все же... Вот что прочитали после прихода германских войск горожане.

Партийный руководитель Ставрополь я предупредил: выехать удастся лишь тем, кто имеет в своем распоряжении автомашины. В централизованном порядке будет вывезен лишь краевой и городской актив. "Во что бы то ни стало, мы должны сохранить наши кадры подчеркнул местный партийный вождь. По его словам, выехать из города на машинах сможет не больше пяти процентов населения, но на конных подводах и пешком необходимо отправить в путь как можно больше народа, ибо жителей в городе оставлять нельзя по той причине, что они в дальнейшем станут сотрудничать с немцами.

Потом слово предоставили начальнику отдела НКВД, он уточнил некоторые детали эвакуации, поведал о планах по организации нескольких крупных партизанских отрядов, куда войдут, прежде всего, коммунисты из числа особо надежных, работники НКВД, милиции, отдельные красноармейцы, осоавиахимовцы, бойцы истребительного батальона. В конце своего выступления главный чекист края сказал такое, что по залу пронесся сдержанный шепот. Мол, завтра постараются эвакуировать из города в северо-западном направлении, то есть навстречу немцам, несколько тысяч рабочих и служащих. Вперемешку с ними будут посланы незначительные красноармейские части, может быть даже с танкетками. Очень даже возможно, что немцы встретят их огнем. Но от этого получится выигрыш во времени для собственной эвакуации. И потом появится шанс еще раз заявить миру о фашистских зверствах...

Получилась ли задуманная операция? В то время трудно было загадывать вперед...

Немецкие самолеты налетели внезапно. Их было около десятка. Затем появились еще столько же. На небольшой высоте летели они над городом. В одно мгновение опустели улицы. Из учреждений и жилых домов выбегали люди. Спрятав голову в плечи, мчались они к щелям и помещениям, предназначенным для защиты от бомб, прижимались к стенам, падали в канавы, устремлялись под деревья. Самолеты кружили над аэродромом, находившимся недалеко от города. Оттуда дважды хлопающими залпами выстрелили пушки и смолкли. Видимо, они сразу были уничтожены. Самолеты с бомбами стали приближаться к центру. Внезапно из-за леса вылетели четыре легких маленьких самолета. Наши летчики стали догонять немецкие самолеты, быстро приблизились к ним, и в небе затрещали пулеметы.

Немцы повернули навстречу, сошлись в воздухе. Один за другим загорелись и закувыркались в воздухе два аэроплана, но это были не немецкие, а наши самолеты. Два оставшихся истребителя повернули обратно.

Бомбардировщики сбросили в центре города несколько бомб. Они разрушили здания НКВД, краевого суда, штаба воинской части, гарнизона и красноармейских казарм. Несколько небольших фугасок и зажигалок упали на главной улице. Раздались взрывы и в районе вокзала. Самолеты улетели за город, на юг, туда, где стояли советские войска...

Заговорило радио на улицах. Диктор передавал запоздалое предупреждение: " Товарищи! В городе воздушная тревога"...

Вскоре с окраин снова донеслась частая пулеметная дробь, сменившаяся тяжелым грохотом, от которого задрожала земля. С каждой секундой эти звуки становились слышнее, отчетливее, приближались к городу. С молниеносной быстротой по улицам разнеслось: немецкие танки!..

Город охватила дикая паника.

Поначалу многие захотели как можно быстрее оказаться в безопасном месте, удрать куда-нибудь сломя голову, лишь бы не слышать свистящего воя бомб. А потом, оценив свои возможности, тысячи людей засомневались: стоит ли бежать, куда? Перед их глазами прошли сотни беженцев, не знающих, где приткнуться. А тут, как никак свой дом, крыша над головой. Даст Бог, и беда пройдет стороной.