ПРОСПЕКТ АНДРОПОВА
Виталий ПОРТНИКОВ (Москва)
Многие ли граждане бывшего Советского Союза
задумывались о последних юбилеях Никиты Хрущева
или Леонида Брежнева? О том, что у Иосифа Сталина
в этом году, например, вполне круглая дата, к
которой следует готовиться загодя — писать
книжки, снимать фильмы? Казалось бы, о
коммунистических вождях и в годы их жизни, и в
годы перестройки сказано так много разного — от
од
до эпиграмм, от эпитафий до обличений, — что
сегодня о их юбилеях можно благополучно забыть.
Юрий Владимирович Андропов и здесь оказался
исключением. В России более чем широко отметили
его
85-летие. Руководители ФСБ во главе с Владимиром
Путиным возложили цветы к могиле бывшего шефа у
Кремлевской стены — оказалось, что разведслужба
демократической России несмотря на все реформы и
контрреформы, все же ощущает генетическое
родство с андроповским комитетом. Главный
аналитик
телеканала НТВ Евгений Киселев снял об Андропове
юбилейный фильм — «Загадочный генсек».
Естественно,
фильму Киселева, которого недоброжелатели (среди
них и небезызвестный ельцинский охранник
генерал
Александр Коржаков) давно и безуспешно обвиняют
в работе на комитет, дали лучшее время. О
публикациях в
прессе просто можно не упоминать: их много.
Юрий Андропов действительно интересный
человек. Не рискну говорить, что с него все
началось, потому что
история заката советской империи и настойчивого
поиска ею форм сосуществования с окружающим
миром
насчитывает несколько десятилетий. Так
дряхлеющий людоед пытается найти для себя
приемлемую диету,
пробует питаться падалью, потом просто смотреть
на фотографии привычной пищи, потом переходит на
овсянку и — что поделаешь! — умирает. Историки
коммунистического движения отошлют вас к
работам
Николая Бухарина, объявленного Сталиным «врагом
народа» и реабилитированным лишь при Горбачеве.
Близкий друг Бухарина Отто Куусинен, впрочем,
отказавшийся от знакомства с «любимцем партии» в
дни
бухаринской опалы, при Хрущеве стал секретарем
ЦК по идеологии. Одним из ближайших сотрудников
Куусинена и стал Андропов — в годы, когда Отто
Вильгельмович руководил Карело-Финской ССР, Юрий
Владимирович был там комсомольским секретарем. В
помощники Куусинен и Андропов набрали себе целый
штаб молодых интеллектуалов. Пройдет несколько
десятилетий, и все эти арбатовы и бурлацкие
окажутся
неудавшимися идеологами горбачевской
перестройки, будут пытаться построить во что бы
то ни стало
социализм с человеческим лицом и удивляться
надвигающемуся развалу.
Но, что самое интересное — Андропов никогда не
разделял их реформаторского пыла. Даже его
помощники по
работе в ЦК говорили, что за годы руководства КГБ
Юрий Владимирович очень изменился — еще бы не
измениться! Никаких андроповских реформ в помине
не было и быть не могло — было просто ожидание
перемен в стране, откровенно насмехавшейся над
немощным Брежневым и его соратниками, удивление
по
поводу интеллигентного вида нового генсека и его
неожиданного исчезновения — в последние месяцы
жизни
тяжелобольной Андропов общался с миром
исключительно посредством письменных заявлений.
Погоня за
дисциплиной с отловом отлынивающих в банях и
кинотеатрах, трагедия южнокорейского самолета и
дешевая
водка-«андроповка» — это было. А реформы... Просто
Андропов вселял еще какие-то надежды на перемены
—
над Черненко опять начали посмеиваться. Бедный,
задыхающийся, страдающий Константин Устинович —
каково-то ему в истории между Андроповым и
Горбачевым!
Тем не менее послебрежневский генсек остался
символом — символом того, что проживи он
подольше... И
Россия двинулась бы по китайскому пути, а
Андропов мог бы стать этаким Дэн Сяопином
российских
преобразований. Никто и никогда не спрашивал
самого Андропова, стремится ли он к такого рода
изменениям
или же для него, как и для опекаемого им
Горбачева, экономическая свобода даже страшнее
политической.
Андропов ничего после себя не оставил, кроме
образа — он был немногословен и тщательно
подбирал людей,
с которыми откровенничал. Кроме того, он был
разным — и понятно поэтому, что работавшие с ним
в ЦК
Бовин и Арбатов видят его совсем по-другому, чем
работавшие с ним в КГБ Чебриков и Крючков.
Возможно, именно Андропов-символ сегодняшней
российской политической элите и нужен — потому и
вспомнили о его 85-летии. Символ того, что помимо
горбачевского, был еще какой-то — какой, сейчас
сказать
трудно, но альтернативный путь развития страны.
Кроме того, Андропов — еще одно доказательство
предельного профессионализма спецслужб, именно
сейчас вышедших на поверхность и готовящихся
активно
участвовать в борьбе за власть после Ельцина.
Когда спецслужбы оказывали посильную поддержку
академику
и разведчику Евгению Примакову в бытность его
председателем российского правительства — это
была еще
скорее помощь коллеге. Но когда сегодня бывший
шеф ФСБ (Сергей Степашин) возглавляет российское
правительство, а бывший руководитель
пресс-центра ФСБ (Андрей Черненко) руководит
правительственным
аппаратом — это уже не помощь, это уже прямое
вмешательство профессионалов в штатском в
политическую
жизнь страны. Причем, заметим, они не
навязывались — их призвали, когда стало ясно, что
нынешней элите
промеж себя просто не договориться.
Именно поэтому говорить об Андропове вдруг
стало модно. И стало понятно, почему люди,
возвращавшие
«исторические названия» улицам его бывших
коллег, проспект Андропова не тронули. Они знали,
что эта
улица — не с односторонним движением, что именно
на этом проспекте можно понять реальный вес
андроповских питомцев в происходящем в России.
Он не будет переименован еще очень долго. А нам
стоит
дождаться андроповского 90-летия, чтобы понять,
что изменилось в России и по-прежнему ли личность
единственного главы КГБ, которому удалось стать
генсеком, воспринимается политической элитой
страны с
тихой ностальгией по несостоявшемуся...
© Mirror Weekly 1999
